К тридцатым годам муниципалитет Тель Авива распоряжался доходами в сотни тысяч лир, что составляло огромную сумму денег. Бюджет весь шел на развитие города. Но его статус флагмана имел для города и отрицательное значение. Британские власти неохотно выделяли деньги на помощь в развитии, ибо считали, что такой большой центр, как тель Авив, сам в состоянии о себе позаботиться.

Сам будущий премьер-министр Израиля, Бен Гурион, в своих записях в те годы однажды назвал Тель Авив городом-государством. Но он вкладывал в эти слова несколько иную направленность. Он скорее не столько гордился масштабом Тель Авива, сколько переживал за будущее сионистского движения, так как считал, что скопление трети еврейского населения Святой Земли в одном городе имеет пагубное влияние на развитие как сионистского движения, так и всей этой земли. Но при этом все же риторика против городских поселений у движения рабочей партии со временем снизилась, ведь все понимали, что Тель Авив имеет центральную роль в поселении евреев в этой земле.

Но факт оставался фактом и город только рос в размерах. В тридцатых годах в него влилась Пятая волна репатриации и город стал на глазах модернизироваться. Репатрианты из Германии привнесли в Тель Авив международный стиль в архитектуре, так что город обрел новое, современное лицо.

Британский журналист называл в своих статьях Тель Авив Лондоном и Парижем еврейского народа. Он описывал магазины с роскошью и салоны красоты, огромные красивые здания, большие кинотеатры, рекламу с неоновой подсветкой, оживленную ночную жизнь.

Уже тогда можно было назвать Тель Авив городом без перерыва, а в нем в те годы жило только 150 тысяч человек. Но это был на сто процентов еврейский город, но в нем жили выходцы с разных стран. На тот момент более двух третей  жителей города были выходцами из Европы. Около пятой части были выходцы из арабских стран.

В конце тридцатых годов весь центр города был в белых тонах – именно эти кварталы мы называем  Белым городам. Они построены в международном стиле выходцами из школы Баухауз.

И это великолепие не осталось незамеченным. Американский журналист восторгался Тель  Авивом и писал о том, что здесь приятные взгляду дома в простом восточном стиле. Балконы полны цветов, широкие улицы и бульвары, чистые, с зелеными насаждениями, весь город выстроен со вкусом и порядком.

Многие описывали летний жар и отсутствие тени в городе. Вполне может быть, что именно эта критика привела к тому что в те годы, а в особенности через три десятилетия в Тель Авиве развилось массивное строение на столбах.

Город стремительно рос и к моменту провозглашения государства в нем жило уже 220 тысяч человек, а еще через пару лет и присоединения Яффо в городе числилось уже более трехсот тысяч человек.

Город занимал новые земли в округе. После бегства арабов в Войну за Независимость, их деревни вошли в состав Тель Авива. Добавились такие места как Саламе, Сумаиль и Шейх Мунис. Во время Второй мировой Войны в прилегающей к Тель Авиву деревне немецких Темплеров, которая существовала там с середины 19 века, развилась поддержка движения нацизма. И это было причиной того, что Темплеров выселили в Австралию, а земли перешли Тель Авиву. Эта деревня и сегодня известна под старым названием Сарона.

Позднее в Тель Авиве появилась система подземной канализации, были построены своя электростанция, порт и даже аэродром.

Так постепенно из города-государства вырос прекрасный город в государстве, который и по сей день никогда не спит.

Обо всем этом и многом другом я рассказываю на своей новой экскурсии по современному Тель Авиву.